Армянская колония Армавира

Л. А. Погосян

ГЛАВА ПЕРВАЯ. ПЕРЕСЕЛЕНИЕ ЧЕРКЕССКИХ АРМЯН И ОСНОВАНИЕ АРМАВИРА

Содержание книги :: Содержание раздела

2. ПЕРЕСЕЛЕНИЕ АРМЯН И ОСНОВАНИЕ АРМАВИРА

В начальный период (конец XVIII—начало XIX вв.) переселение черкесских армян и поселение их на русской территории носили неорганизованный, частичный и стихийный характер. Переселялись отдельными семьями, иногда совместно с греками или с уже принявшими русское подданство черкесскими племенами.

Еще в тот период, когда в 1782 г. на Кавказ прибыл генерал-поручик граф П. С. Потемкин, назначенный командующим Кавказского корпуса, на передний план были выдвинуты задачи оживления меновой торговли с горскими племенами и привлечения их на русскую сторону. Потемкин хлопочет о привлечении в новозаселенный край армян, которых он считал посредниками в торговле, уже начинавшей зарождаться кое-где в пограничных местах между русскими и горцами. В 1784 г. армяне, находящиеся в районе Кабарды, области Кумыков и Закубанья, просили разрешить им пребывание в Кавказской губернии. Учитывая это прошение, Потемкин предписал назвать место для их поселения по имени Св. Григория Армянского. «Однако,— отмечает Бутков,—это не состоялось, и армяне эти, кажется, поселились в Нахичеване, ибо в 1792 г. не было кроме Кизляра и Моздока армян в приписке по прочим городам».

Факт о переселении этих армян в Нахичеван остается неподтвержденным. Надо полагать, что оно не-состоялось. Иосиф Аргутинский, начиная еще с 1783 г. (когда он был приглашен в Георгиевск для участия в переговорах с Грузией) при поддержке графа Г. А. Потемкина устанавливает связь с черкесскими армянами и входит с ними в тайные переговоры.

По этому поводу у Лео читаем: «...Разве переговоры Иосифа с черкесскими армянами не касались поддержки русских в этих краях, или он просто хотел сблизить очеркесившихся армян с армянами?». Переговоры Аргутинского с черкесскими армянами могли иметь только одну цель: объединить, организовать армян и поселить их на русской земле.

Аргутинский разработал проект, по которому нахичеванские армяне получали южную часть Самбекской степи, а черкесские армяне—северную часть. Получив согласие графа Г. А. Потемкина, пишет X. Поркшеян, архиепископ начинает вести тайные переговоры с руководителями черкесских армян. Представители последних приглашаются в Нахичеван, где им устраивают теплую встречу. Город так понравился черкесским армянам, что они поставили на обсуждение вопрос о переселении армян в Нахичеван. Но нахнчеванцы не согласились.

То, что закубанские армяне действительно намерены были поселиться в Нахичеване, подтверждается еще одним упоминанием. У Буткова читаем: «В октябре 1791 г. во время сражения против черкесских племен армяне, обитавшие в трех селениях, лежащих у рек (одно—на Шаушеке, называемое Гаурхабл, другое—на Пшизе, называемое Адепсу-Хай, и третье—на Илье, называемое Хатукай), изъявили желание перейти в Нахичеван и отправились туда в числе 390 душ обоего пола». Как в первом случае, желание черкесских армян не осуществилось. Массовое переселение черкесских армян, дважды пытавшихся переселиться в Нахичеван (в 1784 и 1791 гг.), не удалось. Точка зрения X. Поркшеяна, будто прибывших в Нахичеван представителей черкесских армян встретили радушно, но не дали согласия на их переселение в Нахичеван не подтверждается.

X. Поркшеян ссылается на архивный документ, который, однако, касается не 90-х годов XVIII века, а более позднего периода—50—60-х годов XIX в. 200 армян и греков, проживающих среди враждебных черкесских племен, изъявили желание переселиться в Нахичеван, но магистрат Нахичевана отказал им, мотивируя тем, что приход иногороднего армянского населения в Нахичеван может иметь отрицательные последствия для коренных нахичеванцев, которые еще до этого пользовались и продолжают пользоваться привилегиями.

Следующую попытку переселиться в Нахичеван делают гяурхабльцы в 1825 году. Черкесские армяне выбирают делегатом уздена Бабасина Твелова. Приехав в Россию, в Таганрог, он обращается с просьбой о переселении к находившемуся там незадолго до своей смерти императору Александру I, от которого получает разрешение на землю у реки Самбек, близ Нахичевана. X. Поркшеян среди делегатов отмечает имя архимандрита Карапета Арцивяна, который после переговоров, опасаясь гнева темиргоевского князя Джамболата Балатокова, переселяется в Екатеринодар. Е. Шахазиз имени Карапета Арцивяна не упоминает. По неизвестным причинам императорское послание попадает в руки князя Балатокова, который предотвращает организацию переселения. Известно, что Арцивян, который в 1817 г. прибыл в Черкесию, остается у своих единоплеменников. В 1832 году он обосновывается в Екатеринодаре, а после переселения черкесских армян в Армавир он также переезжает (1840) туда.

Таким образом, хотя и было царское повеление и покровительство, осуществить само переселение оказалось нелегким. Предполагалось продвигаться разновременно, не торопясь, незаметно приблизиться к левому берегу р. Кубани, потом с помощью русских перейти границу. Осуществлению этой операции могли способствовать и те черкесские племена, среди которых жило много армян и которые для расширения скотоводства намерены были спуститься с гор на левый берег Кубани, к русским границам.

До 30-х годов XIX в. переселение армян к Черноморью и русским границам Кубани не было массовым и организованным. Начиная с 30-х годов XIX в. военное начальство Кавказа приступает к осуществлению переселения закубанских армян па русскую сторону Кубани.

* * *

Первой из Черкесии вышла группа армян, проживавших среди хатукаевскнх племен. В 1828 г. хатукаевцы принимают русское подданство. В 1830 г. хатукаевцы под предводительством князя Джаангирея Киркана со своими аулами переводятся на левый берег Кубани, к северу от русской станицы Казанской. Армяне одновременно отдельным аулом поселяются южнее Кубани, напротив станицы Казанской, в местности. называемой Ушкондушко (Ушкундипс). Переселилось 33 двора. Сохранились сведения о том, что армяне оповестили черкесов, будто они поселяются на русских границах с целью развития меновой торговли. Вскоре черкесы, узнав об истинных намерениях армян, требуют возвращения. Армяне не соглашаются и остаются па прежнем месте.

Армянские новоселы неоднократно обращались к военным и духовным властям с просьбой о помощи, описывая трудное положение, в котором они находятся. 18 июля 1833 г. они вручают прошение начальнику Астраханской армянской епархии епископу Серовбе, в котором пишут: «Три года тому назад, выходя из среды черкесов, перешли к русским и поселились у реки Кубани, напротив станицы Казанской». И далее: «...Намерены были перейти на правый берег Кубани, но до сих пор остаются там...». Как выясняется из отчетного доклада священника Мартироса Гюльбекянца моздокскому церковному начальству (август 1833 г.), новопоселившиеся черкесские армяне вспоминают о прошении, посланном в 1825 г. русскому правительству, и решают послать военному начальству еще одно прошение.

У Гюльбекянца читаем: «Следующее прошение посылают жители Ушкундипса близ станицы Казанской. Легко можно их переправить на другую сторону Кубани, если придет приказ. Достаточно 40 казаков для переселения и охранения их»⁵⁶. Чтобы навсегда оградить армян от черкесских набегов, командующий Кубанской военной линией генерал Засс с 1839 году переселяет хатукаевских армян на место нынешнего Армавира. Следующей группой, которая переселилась к русской границе, была партия гяурхабльских армян. Гяур-хабл, или, по произношению черкесских армян, Джя-урхабл, был самым большим и многолюдным поселением в Черкесии. Он был расположен, на берегу реки Белой, на территории, заселенной темнргоевцами и абадзехами. Основное население Гяурхабла составляли армяне (по сохранившимся документам 50 дворов). Если считать, что каждый двор состоял из 5 членов (хотя патриархальные семьи были более многолюдными), то число армянского населения Гяурхабла приблизительно составляло 250 душ, может, и больше. Гяурхабл являлся как бы столицей черкесских армян. Все армянские священники, прибывавшие в Черкесию, своим первым долгом считали посетить сначала гяур-хабльцев и лишь потом другие армянские поселения.

Начиная с XIX в., в условиях религиозных гонений, положение армянского населения Гяурхабла постепенно ухудшается. Гяурхабльцы в своем прошении от 29 мая 1833 года пишут астраханскому и кавказскому епархиальному начальнику архиепископу Серов-бе: «Сыновья наши часто остаются некрещенными, потому что нет у нас своего священника». Они упоминают имя Мартироса Гюльбекяпца, который заботился об удовлетворении их духовных потребностей. Гяурхабльцы пишут и о прежней зажиточной и мирной жизни черкесских армян, описывают нынешние трудные условия, «живем, как пленники, среди инородцев». То, что армяне свою надежду на свободу, спасение и обеспечение связывали с Россией, явно видно из заявления гяурхабльцев М. Гюльбекянцу от 27 июня 1833 года: «Негде нам искать спасения, если не от милосердного и благочестивого государя императора Российского». Темиргоевский кннзь Джембулад Балатоков, под покровительством которого жили гяурхабльцы, в 1833 г.. решив со своими крестьянами переселиться на русские земли, продвинулся с берегов реки Белой к устью реки Лабы, где армяне с черкесами прожили совместно два года. В 1838 г., после гибели князя Балатокова, начинаются разбои и грабежи. Армяне отправляют своих делегатов к генералу Зассу с просьбой поселить их в надежном месте, па русской территории. Вскоре они переселяются в местность под названием Домбайтук, прямо против станицы Темишбекской.

Осенью 1838 г. к гяурхабльцам присоединилась новая группа армян—егерухаевпев. Обе группы вместе с хатукаевцами в следующем, 1839 году перешли в Армавир и образовали здесь одновременно с хатукаевским два самостоятельных квартала—Гяурхабльский и Егерухаевский.

Третьей группой поселенцев оказались вышеупомянутые егерухаевские армяне. Вскоре, после принятия русского подданства, в аулах егерухаевских племен, обитающих на левом берегу реки Лабы, по побуждению абадзехов, начинаются волнения. Дело дошло до угрозы сняться с мест и удалиться к непокорным горцам. Ф. Щербина и Е. Шахазиз эти возмущения объясняют недостатком соли и высокими ценами на нее. Во всяком случае, ни в одном официальном документе об этом ничего не говорится. Генерал Головин в рапорте от 30-го марта 1838 г. графу Чернышеву сообщает, что, прибыв в отряд, генерал Засс собирает узденей и егерухаевских старшин, успевает успокоить колеблющийся народ и вновь получает единодушные заверения в верноподданнических чувствах. Далее, говоря о егерухаевских армянах, Головин пишет: «Пользуясь изъявлениями безусловной покорности, генерал Засс приступил к переселению издавна живущих между егерухаевцами и темиргоевцами армян, которые, претерпев от владельцев своих разорение и будучи христианами, имели право на защиту нашего правительства. Однако же больших трудов стоило склонить хозяев аулов и выпустить из-под их власти армянские семейства, которые стали жертвой их корыстолюбия. Освобожденные армяне на этот раз числом превышают прежде переселенных на Кубань генералом Зассом, составляя до 250 семей. Он полагает поселить их за Кубанью близ р. Урупе, между Георгиевским и Прочно-Окопским укреплениями».

Летом 1838 г. егерухаевские армяне с помощью генерала Засса переселяются на левый берег Кубани и временно поселяются у станицы Темишбекской. Прожив здесь с гяурхабльцами примерно год, они в 1839 г. переселяются на территорию будущего Армавира, образовав здесь свои самостоятельный егерухаевскии квартал.

К этим трем группам присоединяется и четвертая, состоявшая из армянских семей, отдельно проживавших среди бжедухов и шапсугов. Эта группа называлась по имени своего предводителя—армянина уздена Джагупа (Акопа) Джантемиряна—группой Джагупа, а квартал поселения—Джагупхабл, то есть посад Акопа.

Итак, весной 1839 года, на левом берегу реки Кубани, напротив Прочно-Окопского укрепления, на участке, отделенном для черкесских армян, упомянутые выше четыре группы основывают свои самостоятельные кварталы: Гяурхабл, Хатукай, Егерухай и Акубхабл.

Переселение черкесских армян на русскую сторону осуществлялось в трудных для поселенцев условиях. Под защитой казачьих войск армяне удалялись от родных мест с надеждой на лучшее будущее. Караваны черкесских армян один за другим подходили к русским границам Кубани, преодолевая все трудности дороги. Насколько были трогательны встречи армян со своими единоплеменниками, видно из слов одного священника-очевидца: «Подъехал караван, о, боже мой, какая картина. Женщины и мужчины, жаждующие религии и креста, бежали вперемешку, падали на землю вокруг нас, плакали, кричали от радости, хватаясь за нас, они целовали нас и клали свои руки на глаза, опять целовали. Мы не видели такой потрясающей сцены, не видели таких верующих. Дрогнувшим голосом несколько часов говорил и утешал Тер-Петрос. Переводили Тер-Арутюн или архимандрит Карапет. Женщины обнимали и целовали своих детей, утешая их словами «эрмени, эрмени», крепко прижимали к груди».

Об основании армянского поселения более подробно сообщает генерал Засс начальнику астраханской армянской епархиальной консистории архиепископу Серовбе. Генерал пишет: «Уже несколько лет, как используя все благоприятные моменты, успел переселить 300 семей армян из горных районов на равнины Кубани, которые поселились на левом берегу р. Кубани напротив Прочно-Окопского укрепления, и с военной и с гражданской стороны они всем обеспечены».

Новое поселение представляло собой местность, где ранее бродили многочисленные стада крупного и мелкого рогатого скота, принадлежащие кочевникам-ногайцам и черкесским племенам. Местность была подобрана почетными стариками—черкесскими армянами и военным начальством. В двух километрах от «Армянского аула» находилось Прочно-Окопское укрепление. С другой стороны, на юге, на берегу реки Уруп возвышалось Георгиевское укрепление, а с третьей, на западе, на границе черкесов у реки Лабы—новая военная оборонительная линия. Соседство с мирными горскими племенами обеспечивало мирную жизнь армянского населения. Выбор местности был правилен и в отношении перспектив экономического развития. Восточнее армянского поселения находилась Ставропольская губерния с достаточно развитой по тому времени экономикой. Ставропольская губерния на юго-западе примыкала к Терской области, а с северо-запада, востока и юга—к богатой Кубанской области. Наличие тучного чернозема открывало огромные возможности для занятия скотоводством и земледелием.

Своеобразный интерес представляет название нового поселения. Ростом-бек Ерзынкян об этом пишет так: «Благодетель армян генерал Засс предложил инспектору-священнику (П. Патканяну.—Л. П.) отыскать подходящее название для нового поселения. Инспектор-историк сперва предложил название Айкашен, но черкесские армяне не согласились, так как по-черкесски слово «айк» означает собака, потому и назвали поселение Армавир, по названию столицы армян-гайказу-нидов». Новое армянское поселение вначале не имело названия, но так как было заселено армянами, то называлось «Армянским аулом». Е. Шахазиз пишет, что лишь в 1843 г. по ходатайству священника армянской церкви Тер-Петроса Патканяна поселение стало называться Новый Армавир, в честь старейшей армянской столицы. В. Григорян, после обстоятельного изучения сохранившихся документов, пришел к заключению, что крестным отцом Армавира был благотворитель армянских церквей Кубанской области, священник Ставропольской церкви Петрос Патканян, а не Габриел Пат-канян, как ошибочно считали Г. Никогосян и писатель Р. Патканян.

Дата присвоения названия поселению (1843 г.), упомянутая Е. Шахазизом, не соответствует истине. Название «Армавир» не упоминается ни в одном из сохранившихся документов до 1848 г. Во многих прошениях, заявлениях, многочисленных донесениях и официальной переписке черкесских армян встречается лишь название «Армянское село», «Армянский аул». И только в 1848 г., согласно прошению, написанному по указанию Петроса Патканяна, Нерсес Аштаракеци получил разрешение от Кавказского наместника переименовать Армянский аул в Армавир.

С историей черкесских армян тесно связано имя адмирала Лазаря Марковича Серебрякова (Казар Маркосович Кюмушли-Арцатагорцян), который в течение двадцати лет (с 1837 г.) играл видную роль в борьбе за упрочение России на восточном берегу Черного моря. Л. ДА. Серебряков всеми силами старался помочь также и своему народу. Он постоянно проявлял заботу о черкесских армянах, которые, по его же словам, уже стали терять свой национальный облик. (Многие из черкесских армян, как известно, и после основания Армавира продолжали жить в горах).

Опираясь на моральную поддержку католикоса всех армян Нерсеса Аштаракеци, Серебряков по своей инициативе собрал разбросанных по горам армян в Новороссийске и Анапе, позаботился об их благоустройстве. По словам очевидца, он даже «имел среди горских армян своих верных агентов». Все это привело В. Микае-ляна к выводу о том, что «не было бы ошибочным считать, что Л. М. Серебряков, имеющий сношения с начальником Кавказской линии и основателем армавирского армянского поселения генералом Зассом, также способствовал основанию нового армянского поселения (Армавира) на Северном Кавказе».

Как выясняется из писем Л. Серебрякова, после основания Армавира он стремился привлечь остальных черкесских армян в малонаселенный Армавир.

Итак, в 1839 г. основывается еще одна армянская колония на Северном Кавказе. Для армян, осевших в Армавире, начинается новая, интересная событиями жизнь.