§ 3. Трансформация занятий и внутреннего уклада жизни армавирцев после окончания Кавказской войны

Автор С. Н. Ктиторов

к содержанию

После прекращения на Северо-Западном Кавказе боевых действий и окончательного включения Закубанья в состав России в жизни армавирцев и всего населения региона происходят важные изменения. В этот период начинается интенсивное хозяйственное освоение предкавказских земель, быстро заселявшихся выходцами из центральных и южных губерний России. Отмена крепостного права и проведение ряда буржуазных реформ способствовали проникновению в местную экономику капиталистических отношений. В степном Предкавказье развивается товарное земледелие и животноводство, край постепенно втягивается в общероссийский и мировой рынок. В пореформенный период форы ируются целые отрасли местной промышленности, ориентированной, в основном, на переработку сельскохозяйственного сырья. Благодаря массовой крестьянской колонизации, значительно повышается роль региона как важного рынка сбыта продукции российской промышленности. Под мощным влиянием России подвергаются трансформации традиционный уклад жизни, социальная структура и обычноправовые институты горских народов.

Армавир, расположенный в самом центре степного Предкавказья, не остался в стороне от этих изменений, которые знаменовали второй этап в истории аула. Вслед за Ф. А. Щербиной, этот период, продолжавшийся с 1864 г. до ноября 1876 г., то есть с окончания Кавказской войны до преобразования аула в село, можно назвать хозяйственным." Его характерной чертой является то, что после присоединения Закубанья к России главное внимание армавирцы уделяют мирным хозяйственным занятиям, развитию которых прежде препятствовала военная угроза и служебные обязанности жителей аула. Одновременно происходит интеграция черкесо-гаев в единое экономическое и правовое общероссийское пространство, начинает разрушаться замкнутый патриархальный уклад жизни армавирцев.

Массовый приток на земли степного Предкавказья "иногородних" переселенцев первоначально не отразился на численности жителей аула. В 60-х гг. XIX в. население Армавира даже сокращается, что было связано с уходом из аула бывших крепостных крестьян черкесо-гаев. Так, если в 1859 г. в Армавире проживало 3247 чел., то к 1869 г. — всего 2917 чел.

В Кубанскую область приток переселенцев из Российских губерний значительно усилился после принятия 29 апреля 1868 г. указа о разрешении лицам невойскового сословия селиться и приобретать недвижимую собственность на казачьих землях. С начала 1870-х гг. неуклонный рост количества жителей Армавира становится устойчивой тенденцией. К 1873 г. в ауле насчитывалось 3729 чел., а в 1876 г., перед преобразованием Армавира в село, здесь проживало 4603 чел., в том числе 3715 коренных жителей черкесо-гаев и 888 иногородних, прежде всего, русских переселенцев. Важнейшим фактором увеличения численности местного населения стало строительство Владикавказской железной дороги, которая прошла через Армавир в 1875 г.

Главные перемены в жизни армавирцев в хозяйственный период были связаны с проведением российским правительством и местными властями целого ряда реформ. Одним из первых преобразований стало урегулирование земельных отношений горцев. Земельная реформа подготавливала почву для отмены крепостного права. Она должна была не столько обеспечить землей рядовых общинников, сколько компенсировать феодальным владельцам потерю административной власти над подвластными им крестьянами. Еще в 1861 г. исполняющий обязанности главнокомандующего Кавказской армией князь Орбелиани обратился в Военное министерство с предложением о скорейшем поземельном устройстве местного населения Северного Кавказа. Он утверждал: "Мы разрушили старый порядок владения землями, но не могли еще создать никакого нового порядка. Общества, отдельные аулы и даже отдельные семейства, приносившие покорность, или оставляемы были на старых местах их жительства, или... переселялись на новые указанные им места, но как в том, так и в другом случае мы указывали земли только примерно и временно".  По мнению князя, точное и окончательное определение земельных прав горцев должно было способствовать тому, "чтобы в массе народа явилось желание затрачивать на землю труд и капитал... чтобы народ сделался вполне оседлым, чтобы он прикрепился к земле материальным интересом". Таким образом, одной из целей земельной реформы было привлечение горцев к мирным земледельческим занятиям. Вместе с тем, предусматривалось создание класса крупных землевладельцев из представителей местной знати, которые могли стать опорой самодержавия в регионе. Планировалось также образовать обширный казенный фонд земель для дальнейшего распоряжения ими по усмотрению государства.

При наделении землей князь Орбелиани предложил разделить горцев на три категории: к первой группе относились княжеские владельческие фамилии, ко второй — дворяне и к третьей — "лица простого происхождения". Князьям планировалось отводить в личную собственность от одной до пяти тысяч десятин земли; старшим мужчинам дворянских семей предназначались участки от 100 до 200 десятин, а младшим — по 30 десятин; рядовых крестьян предполагалось наделять землей в общинное пользование всего аула из расчета по 7 десятин на мужскую душу. 23 августа 1861 проект князя Орбелиани был одобрен императором.

В соответствии с этим планом, коренные армавирцы, причислявшие себя к дворянскому сословию, рассчитывали получить земли на правах представителей второй категории. Однако их надежды не оправдались. Окончательный проект распределения земель в Урупском военно-народном округе, где был расположен Армавир, утверждается 16 июня 1868 г. Армавирцев отнесли к третьей категории и, по словам Ф. А. Щербины, "из благородных дворян они были обращены в простонародье". В общинном пользовании черкесо-гаев оставили земли, которые они фактически занимали с момента основания аула. Размер этого надела составил 23 405 десятин. Простые горцы, проживавшие в округе Армавира, получали по 7-10 десятин земли на каждого мужчину. Участки армавирцев на деле оказались в полтора раза больше, поскольку земля им была отведена сразу на целый аул, а не по душевому расчету. На эту уступку власти пошли, учитывая прежние военные заслуги жителей аула. Распоряжением начальника Кубанской области от 20 декабря 1865 г., армавирцы были обложены полуторной, по сравнению с горцами, "подымной податью", уплачивая со двора по 4 р. 50 к. Вместе с тем, армавирцы, в отличие от других государственных крестьян России, освобождаются от подушного и поземельного налогов.

Таким образом, в результате земельных преобразований за коренными жителями аула официально закрепляется статус государственных крестьян. В общинное пользование армавирцам был отведен обширный земельный надел, верховным собственником которого считалась государственная казна. Впрочем, некоторые черкесо-гаи за свою военную службу получили земельные участки на правах частной собственности. По сведениям Ф. А. Щербины, "таких владельцев оказалось в Армавире 17, из коих два офицера получили по 400 дес. земли на каждого, один - 300 дес, 13 прапорщиков по 200 дес. и один (юнкер) 100 дес, и всего, следовательно, роздано было в частную собственность 3800 дес". По другим данным, общая площадь земель, отведенных армавирцам "за службу на Кавказе" составляла 5130 дес.

Ф. А. Щербина считал, что земельная реформа означала ликвидацию дворянских прав армавирцев. То, что при наделении землей черкесо-гаи не были отнесены к привилегированной второй категории, историк называл ошибкой. Он пришел к заключению, что "нет ни мотивированного на этот счет решения высшего правительства, ни тех виновников, благодаря которым были разжалованы армяне". Однако причисление коренных армавирцев к государственным крестьянам при отводе им земель не стоит рассматривать как нелепую случайность или недоразумение. В этом четко проявилась определенная внутриполитическая установка российского правительства. Обеспечив свою социальную опору в лице горской знати, самодержавие не было заинтересовано в увеличении численности привилегированных сословий местного населения. Закрепление за армавирцами их воображаемых "узденских" прав означало признание за ними статуса российских дворян, что было недопустимо для властей и могло бы служить нежелательным примером для других проживающих в империи армян.

Важнейшей реформой, способствовавшей ликвидации феодальных пережитков в горском обществе и проникновению в экономику региона капиталистических отношений, стала отмена крепостного права. Как известно, манифест от 19 февраля 1861 г. не распространялся на горские народы Северного Кавказа и в том числе на армавирцев. К проведению крестьянской реформы кавказская администрация решительно приступила после земельных преобразований. При разработке условий отмены крепостного права власти стремились максимально учесть интересы местной феодальной знати. На Северном Кавказе реформа проводилась поэтапно и не одновременно. Для подготовки положения об освобождении горских крестьян Урупского военно-народного округа в Армавире осенью 1867 г. была образована особая комиссия, куда вошли депутаты от владельцев и их крепостных (пшитлей и огов). В ней, однако, отсутствовали представители самой бесправной группы крестьян - унаутов, так как, по мнению окружного начальника, "это сословие рабов, состоя большей частью из детей и женщин, не привыкших иметь вследствие нравственного угнетения, в котором их держали, свою самостоятельную разумную волю, не были бы в состоянии противопоставить доводам владельцев какие-либо основательные возражения, а потому предложено выработанные условия для освобождения унаут представить на благоусмотрение высшему начальству".

Комиссия работала в Армавире с 1 по 10 октября 1867 г. под непосредственным руководством окружного начальника. При составлении проекта крестьянской реформы учитывались, прежде всего, интересы владельцев. За свою свободу крепостные были обязаны уплатить значительный выкуп. Из числа пшитлей и унаутов бесплатно получали волю только дети до 3 лет и престарелые (у пшитлей — мужчины с 56 лет и женщины с 51 года, у унаутов -лица обоего пола старше 47 лет). Размер выкупа у крепостных трудоспособного возраста доходил до 200 руб., а у унаутов — до 130 руб. При отсутствии денег выкуп отрабатывался в течение 3-5 лет.235 Примерно такие же условия лежали в основе окончательного проекта об освобождении горских крестьян Кубанской области, который был официально утвержден только 1 ноября 1868 г.

Однако непосредственно в Армавире процесс массового освобождения крепостных начинается уже с середины 1860-х гг. Крестьяне отпускались на волю по взаимному соглашению со своими владельцами. По данным начальника Урупского округа капитана М. И. Мамацева, в 1866 г. крепостных в ауле насчитывалось 462 мужские души. Как сообщал 16 июня того же года помощник начальника Кубанской области по управлению горцами, "часть крестьян из горцев, в числе 350 душ обоего пола принадлежавших жителям сел. Армавир заключили со своими бывшими владельцами выкупные сделки и отошли от них; хотя большинство этих крестьян не внесло еще за себя полного по условию выкупа, но все они живут в Армавире на правах свободных людей под именем вольноотпущенников".

Большинство армавирских крепостных не имело средств, чтобы сразу получить свободу. К июлю 1866 г. из 67 семейств вольноотпущенников только 4 полностью откупились и "прекратили всякие отношения к владельцам". Остальные же фактически находились на положении временнообязанных, внося выкуп в течение довольно короткого срока от года до 4 лет. Условия освобождения крестьян были очень тяжелы, прежде всего, из-за высокого выкупа. В посемейном списке армавирских вольноотпущенников, составленном в мае 1866 г., содержатся сведения о том, "кто сколько уплатил владельцу, сколько осталось и в какой срок". Так, например, крестьянин Кумата Ширинова — Рату (30 лет) с женой Шаш (25 л.) и двумя сыновьями (1 г. и 8 л.) "откупился за 800 руб., уплатил 220 руб., остальные... через год". Вольноотпущенник уже упоминавшегося юнкера Семена Давыдова -Мельбох (45 л.) с женой Гучемах (40 л.), тремя сыновьями (15 л., 6 л. и 4 г.) и двумя дочерьми (18 л. и 1 г.) "откупился за 1150 руб., уплатил 770 руб., остальные... через год и шесть месяцев". Крестьянин юнкера Аракела Акубжанова — Дагамук (30 л.) с четырьмя братьями (25 л., 23 г., 12 л. и 8 л.) "откупился за 1350 руб., уплатил 170 руб., остальные... через два года". Крепостной прапорщика Бориса Кусикова — Унемук (35 л.) получил свободу за 400 руб. с рассрочкой платежа до двух лет. Крестьянин местного священника Калуста Давыдова — Темигум (50 л.) с женой Сас (40 л.) и двумя сыновьями (15 л. и 2 г.) "откупился за 700 руб., уплатил 116 р., остальные... через два года". Вольноотпущенник войскового старшины Чентемирова — Вирам (25 л.) и его жена Затрах (20 л.) в течение 3-х лет обязались внести своему владельцу выкуп в размере 450 р. Крепостной Мелькона Твелова — Шхашхо (48 л.) с женой Кубз (35 л.), шестью сыновьями (20 л., 18 л., 13 л., 8 л., 6 л. и 2 г.), дочерью (4 г.), племянником (1 г.) и племянницей (13 л.) "откупился за 2400 руб., уплатил 740 руб., остальные... через один год" и т.д. Несмотря на столь значительные суммы, крестьяне черкесо-гаев стремились как можно скорее заключить выкупные акты и избавиться от власти своих хозяев. Этим правом обладали, прежде всего, крепостные-пшитли. Однако в собственности армавирцев находились также рабы-унауты, которые использовались, в основном, в качестве дворовых слуг. Унаутов в ауле было немного и, в отличие от пшитлей. хозяева отказывались отпускать их на волю за выкуп. По этой причине в мае 1867 г. рабы проявили открытое недовольство. Инициатором "волнений" стал житель черкесского аула Болотокова Мишеост Мельгашев, приехавший в Армавир на заработки. Армавирский старшина Егор Артемов, доставивший Мельгашева в Лабинское окружное управление, докладывал, что тот призывает унаутов "требовать от владельцев выкупа". В результате этого многие унауты обратились к Артемову "с жалобой на своих хозяев за то, что не хотят предоставить им откупа, как это предоставлено пшитлям". Мельгашев был арестован и посажен на гауптвахту в ст. Лабинской. По всей видимости, армавирские унауты получили свободу только в 1868 г. после окончательной отмены крепостного права у горцев Кубанской области.

При освобождении в собственности крестьян оставалась сакля и домашняя утварь, а остальное имущество делилось с бывшими владельцами. Своим вольноотпущенникам хозяева должны были отводить часть земли из собственных наделов. Однако в Армавире земли, предоставленные бывшим крепостным, оказались очень неудобны. Как сообщал в 1866 г. помощник начальника Кубанской области по управлению горцами, "пахотные и сенокосные места для вольноотпущенников не могли отводиться вблизи Армянского аула имеющего большой выгон (для выпаса скота, — К. С.), а напротив — преимущественно дальнейшие степные участки, пользоваться которыми для бедняков было не под силу". Крестьяне испытывали большую нужду в сельскохозяйственном инвентаре и во время пахоты вынуждены были объединяться по 5-6 семейств вокруг одного плуга. По этим причинам армавирские вольноотпущенники еще в октябре 1865 г. обратились к попечителю горских народов Кубанской области подполковнику Дукмасову с просьбой отвести им в Урупском округе более удобную землю для того, чтобы "всем семействам водвориться на участке этом всегдашним местожительством, — отдельно от владельцев своих".

Это ходатайство было удовлетворено, и 23 июля 1866 г. Главнокомандующий Кавказской армией распорядился переселить освободившихся крестьян на правый берег Урупа, выше ст. Урупской. с предоставлением им земельного надела. К этому времени уже началось стихийное заселение аула вольноотпущенников на Урупе. В 1866 г. здесь насчитывалось 47 дворов, в которых проживало 168 мужчин и 144 женщины. Свое поселение бывшие армавирские крепостные назвали Шъхьащэфыжь, что означает "Аул тех, которые выкупили свои головы". В апреле 1867 г. аулу было присвоено название Урупский, которое он сохранил до наших дней.

Реальный процесс отмены крепостного права на Северном Кавказе, и в том числе в Армавире, растянулся на много лет, что было связано с тяжелыми условиями освобождения крестьян. Не имевшие возможности заплатить положенный выкуп в установленный срок работали порой на своего владельца долгие годы.

После выселения из Армавира вольноотпущенников освободилось значительное количество земельных угодий, что стало стимулирующим фактором для развития хозяйственных занятий черкесо-гаев и, прежде всего, крупного табунного скотоводства. Отмена крепостного права в целом имела прогрессивный характер. Эта реформа открыла путь проникновению в экономику региона капиталистических отношений. В землепользовании начинают широко применяться наемный труд и аренда, что ведет к интенсификации и повышению товарности сельского хозяйства. Постепенно разрушается натуральная замкнутость горского общества. Благодаря притоку переселенцев из российских губерний, формируется рынок рабочей силы -основа складывания класса промышленного и сельскохозяйственного пролетариата. Расширяются многообразные контакты местных жителей с русскими переселенцами. Северный Кавказ включается в единое общероссийское экономическое, правовое и культурное пространство.

Большое влияние на внутренний уклад жизни армавирцев оказали административная, судебная и военная реформы, а также преобразования в области сельского управления. 8 февраля 1860 г. был издан Высочайший указ о наименовании Правого крыла Кавказской линии — Кубанской областью, в состав которой вошел и аул Армавир. В июне 1865 на землях закубанских горцев образовываются 5 военно-народных округов. Армавир становится административным центром Урупского военно-народного округа. В ауле поселяется окружной начальник подполковник М. И. Мамацев, занявший под свою канцелярию помещение церковно-приходского училища для мальчиков. Окружная администрация, в основном, исполняла полицейские обязанности, а также осуществляла контроль над реализацией постановлений государственной власти. Посты начальников округов занимали обычно российские офицеры.

30 декабря 1869 г. военно-народные округа были упразднены. После этого Кубанская область разделяется на 5 уездов, в которых вводится гражданское управление. Армавир входит в состав Баталпашинского уезда. Посредническую роль в отношениях уездной администрации с местными органами управления играли начальники участков. Армавир был подчинен начальнику нижнего участка Баталпашинского уезда, находившемуся в ст. Прочноокопской. Уездная администрация исполняла полицейские функции, а также следила за ведением местного делопроизводства, осуществляла контроль над доходами и расходами аульских властей. 27 января 1876 г. Армавир стал административным центром нового Кавказского уезда. Административные преобразования способствовали ликвидации автономии патриархальных органов самоуправления черкесо-гаев. Их деятельность ставится под строгий контроль новых структур российской власти.

Система внутреннего управления аула также претерпевает серьезные изменения. Примерно в 1868 г. прежняя выборная "тхамада" заменяется единоличной властью аульного старшины. В самостоятельный орган был выделен и аульный суд в составе 4-х представителей от каждого квартала Армавира. В ведении этого суда находились дела по маловажным преступлениям, совершенным в пределах территории сельского общества. В основном, в армавирском суде рассматривались иски по долговым обязательствам.

30 декабря 1869 г. было обнародовано постановление о введении в Кубанской и Терской областях "Временных правил Для горских словесных судов". В соответствии с этим постановлением, общероссийские судебные уставы от 20 ноября 1864 г. стали распространяться на русское население региона. В горских же округах учреждались особые окружные словесные суды. В Армавире был образован словесный суд Урупского округа, в ведение которого перешли все важнейшие дела, разбиравшиеся ранее народной "тхамадой". В соответствии с "Временными правилами", горский словесный суд состоял "из председательствующего в нем Окружного (уездного) начальника или его помощника и из депутатов от населения". Словесные суды подчинялись непосредственно начальнику области, от которого зависело "наложение взысканий дисциплинарных на лиц, служащих в этих судах, и распоряжения о предании виновных суду, в случае более важных преступлений по должности". Начальник области утверждал состав этих судов и все принимаемые ими решения.

В ведении окружных словесных судов Кубанской области находились дела о кражах со взломом, вооруженных грабежах и похищениях женщин. Компетенция соответствующих учреждений Терской области была более обширна. В своей деятельности словесные суды руководствовались нормами неписаных обычаев (адатов). Однако, когда при разбирательстве дела не находилось прецедентов, судьи обращались к общеимперскому законодательству. Этот факт является свидетельством постепенной интеграции местного населения, и в том числе армавирцев, в общероссийское правовое пространство. Окружные словесные суды являлись, по сути дела, инструментом в руках кавказской администрации. С помощью этих учреждений российские власти подчинили местные народы новой системе управления. Горский словесный суд Урупского округа функционировал в Армавире весьма непродолжительное время. После образования Баталпа-шинского уезда Армавир был подчинен мировому судье и судебному следователю 2-го участка уезда, которые располагались в ст. Прочноокопской.

Окончательное присоединение горцев Северо-Западного Кавказа к России потребовало проведения реформ в области местного сельского управления. По мнению правительства, независимую власть феодальных владельцев и патриархальное общинно-родовое устройство необходимо было заменить новыми структурами, полностью подконтрольными царской администрации. Как уже отмечалось выше, в конце 1860-х гг. в Армавире прежняя выборная "тхамада" была упразднена. Местное управление стал возглавлять аульный старшина, который первоначально назначался российской администрацией из почетных армавирских стариков, чаще всего из бывших милиционеров, хорошо известных военному начальству.

В соответствии с "Положением об устройстве аульных обществ Кубанской области", Аульное общественное правление составляли: аульный сход; аульный старшина; комиссия для раскладки и взимания податей и других сборов; смотритель запасного хлебного магазина и аульный казначей. Жители Армавира избирали также помощников старшины, по одному представителю от каждого из 4-х кварталов аула. В обязанности этих лиц входили полицейские функции. От прежней системы управления были сохранены выборные должности "крикунов", оглашавших общественные постановления и распоряжения российского начальства. Верховным органом местной власти являлся аульный сход, в который входили все домохозяева не моложе 25 лет, принадлежащие к составу аульного общества и "составляющие по народной переписи отдельный двор". Общественное собрание созывалось старшиной в дни свободные от работ. В соответствии с упомянутым "Положением", в ведении аульного схода находились следующие вопросы: "выборы аульных должностных лиц; составление приговоров об удалении из аульного общества вредных и порочных членов оного; выдача увольнительных свидетельств для лиц желающих переселиться в другой аул; разрешение семейных разделов; распоряжение общественными землями и угодьями; совещания и ходатайства о нуждах аульного общества: о благоустройстве, призрении неимущих, престарелых и сирот; предназначение сборов на общественные расходы", а также решение других хозяйственных и общественных проблем внутренней жизни селения. В целом, аульный сход обладал довольно широкими правами и полномочиями. Однако фактически он полностью зависел от российской администрации. Назначавшиеся вышестоящими властями аульные старшины чаще всего являлись активными проводниками политики самодержавия.

Нередко аульная администрация чинила произвол и насилие. В среде местных чиновников распространенными явлениями были взяточничество и растраты. По свидетельству Шаган-Симона, среди деятелей аульского управления "не было людей, болеющих душою за свое село и односельчан, всюду царила безграмотность и невежество, а личные интересы ставились выше общественных. Сельские руководители не несли никакой ответственности за содеянное, поступая по своему усмотрению и соображению". Несмотря на эти злоупотребления властей, реформа сельского управления способствовала постепенному разрушению замкнутого патриархального уклада жизни черкесо-гаев. Ликвидируется автономия прежних традиционных органов власти в ауле. Деятельность новой аульской администрации регулировалась уже не столько родовыми обычаями и непререкаемым авторитетом старейшин, сколько положениями российского законодательства.

Еще одним шагом на пути интеграции коренных жителей Армавира в российское общество стала военная реформа. 1 января 1874 г. вместо рекрутчины вводится закон о всеобщей воинской повинности, действие которого было распространено и на черкесо-гаев. Горское же население от призыва в армию освобождалось. Впрочем, в отношении воинской повинности армавирцы были приравнены не к государственным крестьянам, а к тем российским армянам, которые оставались вне закона о привилегиях 1799 г. Наряду с ними жители аула не несли фактической воинской службы, а уплачивали за каждого военнообязанного по 300 руб. серебром.

На трансформацию патриархального уклада жизни и этнокультурного облика коренных армавирцев большое влияние оказала христианская религия. 24 июля 1871 г., по настоянию астраханского армянского архиепископа Кеворка Вегапедианца, аульский сход принимает приговор об отмене целого ряда горских адатов, не соответствующих нормам христианской морали и обрядности. В этом постановлении указывалось: "В случае смерти кого-либо из жителей... посетитель пожелает сделать последний прощальный обряд покойному, то он должен прийти в дом, с приличием и умеренными слезами, утешать расслабленные сердца родственников усопшего, не раздражая ни родных, ни пришельцев громкими рыданиями и ударами по голове или в грудь, как это прежде делалось". При поминовении умерших армавирцы должны были отказаться от всех старинных обычаев и руководствоваться только установлениями "христианского правоверия". Этим же приговором запрещалось умыкание невест и взимание калыма. За нарушение принятых постановлений виновные должны были отвечать не только перед Богом, но и перед сельской администрацией по "светским законам".

Таким образом, прежние обычноправовые институты, вынесенные черкесо-гаями из гор, постепенно заменяются нормами общероссийского законодательства и установлениями христианской религии. В то же время, во внешнем облике и жизненном укладе коренных армавирцев в хозяйственный период продолжали стойко сохраняться такие традиционные элементы горской культуры как черкесский язык, одежда, пища и жилище.

Окончание Кавказской войны и начало массового заселения степного Предкавказья иногородними жителями способствовало быстрому развитию торговли и хозяйственных занятий армавирцев. Прежде поездки с товарами по отдаленным горским аулам являлись довольно рискованным промыслом, торговля велась, в основном, с "мирными" черкесами и казаками и носила примитивный меновой характер. С 1860-х гг. жители Армавира активно приступают к освоению новых рынков, укрепляются экономические связи местных купцов с Россией. Разрушение натуральной замкнутости хозяйства региона приводит к всеобщему распространению денежных форм торговли. Значительно усиливается посредническая роль армавирцев в экономических отношениях русских жителей с горцами. В 1867 г. в одном из официальных документов сообщалось, что "армяне производят торговлю по всей Кубанской области, по которой развозят как фабричные изделия (в аулы соседних округов), так и азиатские товары (в казачьи станицы), покупают и продают лошадей и рогатую скотину, сырые кожи, шерсть, волос, резаную домашнюю птицу, перья, пух, яйца, молоко, сыр, пшено и прочее". В этот период в деятельности армавирских купцов главное значение имели оптовые поставки товаров в соседние станицы и горские округа. Широкий размах приобретает торговля крупным рогатым скотом и лошадьми. По данным начальника Урупского военного округа, в 1868 г. армавирцами было продано лошадей "до 1 т. голов, а скота до 6 т. — лошадей отгоняли в Южные губернии, как то Харьковскую, Екатеринославскую и в особенности в Полтавскую. Скотину сдавали на ярмарках и гуртовщикам, выручка за крупный рогатый скот была приблизительно на 50 т.". Ф. А. Щербина указывает, что армавирцы пригоняли целые табуны лошадей на ярмарки в Бахмут, Полтаву, Ромны, Бердичев и Варшаву, а гурты серого мясного скота — в Луганск и Ростов-на-Дону.

Вместе с тем, внутренняя торговля в самом Армавире в хозяйственный период была развита слабо. Возобновленные в Армавире майская и сентябрьская ярмарки имели местное, локальное значение. Причиной этого являлось расположение аула в стороне от таких важных дорог степного Предкавказья как: Черкасский, Черноморский, Царицинский и другие тракты. Более выгодной армавирцы считали торговлю в соседних станицах и селениях, нежели в родном ауле. Один из очевидцев конца XIX в. так отзывался об ауле этого времени: "Тот, кому пришлось жить в Армавире до проведения железной дороги, хорошо помнит, что в то время там не всегда можно было достать предметов для удовлетворения даже самых необходимых потребностей, как-то: хлеба, говядины и т. д. Все приходилось доставать из соседнего Прочно-Окопа... Две-три лавченки с красным товаром, три-четыре кабака с отвратительной водкой — вот вся тогдашняя торговля Армавира. Все спало глубоким сном, ничто не нарушало тишины и покоя; все и все носили на себе печать восточной лени и апатии. Днем на улицах царила мертвая тишина, не слышно было ни людского говора, ни стука "благородных" экипажей, разве только, и то изредка, проедет по улице азиатская арба, визг которой тревожит ваш слух и нервы. Это армавирец или везет со степи сено, или перевозит с хутора кизяк. Ночью по улицам бегали целые стаи голодных собак, встреча с которыми угрожала ночному, запоздалому путешественнику немалою опасностью".

Решающим фактором бурного развития торговли Армавира стало проведение через аул Ростово-Владикавказской железной дороги, движение по которой было открыто 2 июля 1875 г. В Армавире начинает формироваться крупный центр торговли сельскохозяйственной продукцией и, прежде всего, зерном. Уже в первый год деятельности железной дороги станция Армавир по отправке товаров (281 тыс. пуд.) заняла 4-е место среди станций всей магистрали, уступая лишь Ростову (418 тыс. пуд.), Кавказской (318 тыс. пуд.) и Невинномысской (287 тыс. пуд.). С этого же времени в Армавире начинает расширяться постоянная торговля в лавках и магазинах.

Таким образом, уже в аульское время была заложена важная основа будущего масштабного экономического роста Армавира, наиболее характерного для последующего сельского периода его истории.

Наряду с торговлей, в хозяйственный период жители аула большое внимание уделяли скотоводству. Оба эти занятия были тесно взаимосвязаны, поскольку скот выращивался, в основном, для продажи. Вокруг Армавира, вблизи водных источников, под пастбища отводятся обширные земельные угодья. По сравнению с военным периодом общее количество скота, принадлежащего армавирцам, заметно увеличивается. Так, если в 1859 г. в ауле насчитывалось 1500 лошадей, то в 1872 г. — уже 8431, а поголовье крупного рогатого скота за это же время (с 1859 г. по 1871 г.) возросло с 5200 до 9622 шт. К началу 1870-х гг. собственного надела для выпаса скота армавирцам уже не хватало и около 20 конских табунов аульчане вынуждены были держать на казенных и казачьих землях по р. Урупу, 5 табунов — на р. Козьме, один — за Лабой и один — в Кабарде.

Земледелие в хозяйственный период истории аула было развито слабо. Лучшие угодья вокруг Армавира занимал выгон, а под распашку отводились дальние степные участки. Здесь армавирцы выращивали пшеницу, жито, просо, кукурузу и овес. Собранного зерна часто не хватало даже для собственного потребления жителей аула. Так, в 1868 г. урожай хлебов составил 31 719 мер, в то время как для пропитания армавирцам требовалось 45 810 мер. Кроме того, необходимо было еще 7530 мер зерна оставить на семена. По этому поводу начальник Урупского военного округа сообщал, что "в Армавире ежели и есть недостаток хлеба, то не потому, что был на его даче неурожай, а потому, что почти половина жителей не занимается хлебопашеством".

В последние годы перед преобразованием Армавира в село позиции земледелия значительно укрепляются. Массовая народная колонизация степного Предкавказья переселенцами из России, строительство Владикавказской железной дороги и вовлечение региона во всероссийский рынок привели к росту товарного производства зерновых культур и, прежде всего, пшеницы. В обширной округе Армавира начинается активная распашка степных земель. Резко сокращаются площади пастбищ и, вместе с тем, гулевой скот постепенно заменяется рабочими животными, использовавшимися в качестве тягловой силы в земледелии. В сельскохозяйственное производство проникают арендные отношения. В 1875 г. армавирское аульское общество принимает постановление о сдаче в аренду обширного земельного участка в 3000 десятин, доходы с которого поступали на содержание местных приходских училищ. Многие коренные армавирцы, занимавшиеся торговлей, также начинают отдавать свои земельные паи в аренду иногородним жителям. Однако в аульское время все вышеотмеченные тенденции только намечаются, и их дальнейшее развитие происходило после преобразования Армавира в село.

Принципиально новым явлением в экономике аула в хозяйственный период стало появление первых промышленных предприятий. Так, в 1868 г. в Армавире открывается ватная фабрика Каспарова, в 1871 г. — пивоваренный завод Г. Б. Челидзе и в 1875 г. — ватная фабрика братьев Тарасовых, работали также небольшие кузни и мельницы. Мне пока неизвестны конкретные технические показатели этих заведений в ранний период их деятельности. По всей видимости, производство здесь носило кустарный характер, и было основано на ручном труде. Однако само существование промышленных предприятий свидетельствует о начале формирования в Армавире класса наемных рабочих и о расширении экономических связей аула, так как, например, продукция ватных фабрик изготавливалась из привозного персидского хлопка и отправлялась затем на российские мануфактуры. Последующее превращение Армавира в важный промышленный центр было связано с проведением Владикавказской железной дороги.

В хозяйственный период большое внимание армавирцы уделяют развитию образования. В 1865 г. в ауле появляется вторая мужская школа, а в 1869 г. открывается женское училище. Эти учебные заведения играли важную роль в возрождении у черкесо-гаев элементов армянской культуры, поскольку здесь изучались армянский язык и закон Божий. Во всех 3-х школах в обязательном порядке преподавался также русский язык, что вело к интеграции армавирцев в российское общество. Однако гораздо большее значение в деле приобщения черкесо-гаев к передовой русской культуре имели контакты с переселенцами из России, массовый приток которых начался после проведения через Армавир железной дороги.

Важное место в жизни армавирцев занимала религия. Укрепляются связи черкесо-гаев с армянскими духовными центрами. Местные коренные жители совершали паломничество в Эчмиадзин и к монастырю Святого Карапета в Муше, некоторые побывали и в Иерусалиме. Армавирцы неоднократно отправляли пожертвования в Армению для помощи своим единоверцам, страдавшим от голода и стихийных бедствий.

В конце 1860-х гг. на одной из площадей аула (вероятно, она располагалась на той площади, где впоследствии будет возведена армяно-григорианская Георгиевская церковь) на собранные среди жителей средства была сооружена часовня, приписанная к армянской церкви Сурб Аствацацин (Святой Богородицы). До наших дней сохранилась металлическая плита, висевшая прежде на стене этой часовни. На ней помещена следующая надпись: "Часовня сия устроена усердием жителей селения Армавир Урупского округа Кубанской области в память избавления от опасности, грозившей Государю Императору, от злодейского покушения на его жизнь, в городе Париже 25 мая 1867 года. Заложена 6 июня 1868 года в Армавире Его Высокопреосвященством Кеворком Вегапедианцем архиепископом Астраханским и Кавказским". Повод строительства часовни весьма символичен. Отмечая таким образом спасение Александра II от неудачного покушения, коренные армавирцы подчеркивали свою преданность России и ее монарху.

В хозяйственный период значительно изменяется внешний облик аула. С исчезновением угрозы горских набегов Армавир утратил вид укрепленного поселения. Оборонительный ров и земляной вал с плетнями были срыты. Аул приобретает четкую и правильную планировку. Улицы пересекались под прямым углом, образуя прямоугольные кварталы. Те улицы, которые располагались за пределами ранее укрепленной части поселения, становились более широкими. В центре Армавира появляются кирпичные дома, крытые железом, с большими просторными окнами и высокими потолками. Начинают возводиться первые двухэтажные постройки. Один из таких капитальных особняков, сооруженный еще в 1863 г. сохранился до сих пор по ул. Р. Люксембург № 161. Как правило, владельцами этих домов были состоятельные местные торговцы. Однако в хозяйственный период кирпичных зданий "европейской архитектуры" в ауле имелось немного. В основном, застройка по-прежнему состояла из деревянных, турлучных и саманных горских саклей, крытых камышом, соломой и тесом.

Таким образом, после окончания Кавказской войны в жизни армавирцев происходят существенные перемены, которые наиболее заметны в последние годы перед преобразованием аула в село. Трансформации подверглись занятия, внутренний уклад жизни, традиционные институты и социальная структура жителей Армавира. Меняется состав населения и внешний вид аула, который с конца 1870-х гг. начинает превращаться в важный торгово-промышленный пункт региона. Эти явления находились в тесной связи с процессами экономического и хозяйственного освоения степного Предкавказья, переходившего в пореформенный период на капиталистический путь развития.

Выводы к главе. История основания Армавира наглядно демонстрирует конкретные шаги России по привлечению на свою сторону различных групп местного населения в ходе колонизации земель Северо-Западного Кавказа. Основными причинами перехода под покровительство России закубанских армян -черкесо-гаев следует считать их стремление сохранить свою собственную христианскую религию и национальную идентичность, а также заинтересованность в установлении более тесных экономических связей с империей. Аул черкесо-гаев, будущий Армавир, был основан российскими военными властями 21 апреля 1839 г. на левом берегу Кубани пол защитой крепости Прочный Окоп, посреди обширных плодородных угодий и вблизи от важных торговых дорог. Таким образом, место, выбранное для поселения, оказалось

очень удачным с точки зрения обеспечения безопасности черкесо-гаев и перспектив развития их хозяйственных промыслов и торговли.

С момента возникновения аул вовлекается в сферу благотворного влияния России. Важнейшими факторами развития Армавира становятся: этнопрофессиональная специфика его первопоселенцев — черкесо-гаев, основным занятием которых была торговля, удачное географическое и стратегическое месторасположение аула, а также покровительство армавирцам со стороны российских властей.

Аульский период истории Армавира подразделяется на два этапа: военный и хозяйственный. В годы Кавказской войны черкесо-гаи сохраняли стойкую пророссийскую ориентацию и выполняли функции военных разведчиков и торговых посредников в отношениях российских властей с горцами. Внутренний уклад жизни и социальные отношения армавирцев отличались патриархальностью и базировались на обычном праве. Тормозящее влияние на развитие хозяйственных занятий черкесских армян оказывало широкое применение ими подневольного труда крепостных крестьян-горцев.

После окончания Кавказской войны в жизни черкесо-гаев происходят существенные перемены. В хозяйственный период основное внимание армавирцы уделяют мирным занятиям торговлей, скотоводством и земледелием. Большое влияние на развитие Армавира оказали проведенные российским правительством буржуазные реформы, среди которых главное значение имела отмена крепостного права. В результате преобразований население аула, как и всего степного Предкавказья, интегрируется в единое общероссийское правовое и экономическое пространство. Мощным стимулом для экономического развития Армавира стало строительство в 1875 г. Владикавказской железной дороги. С этого времени на всесторонний рост Армавира стал оказывать влияние новый фактор — переселенческий, связанный с притоком из центральной и южной России иногородних, прежде всего русских, жителей. В аульский период были заложены многие важные тенденции последующего развития Армавира.