Потому что не хочется умирать
Рассказы для армавирских детей 1960-1970 гг.
Владимир Шнайдер
Были ли вы когда-нибудь в старом санатории? Не в старом-престаром,
построенном ещё до революции, с деревянным фасадом, покрытым
облупившейся краской, с заколоченным парадным входом и округлыми окнами,
а в просто старом – довоенном? Наверное, этот вопрос звучит комично,
если посмотреть на название рассказа, который, впрочем, совсем не о том,
как надо беречь здоровье.
Так вот, приходилось ли вам бывать в старом
санатории? В таком, где кажется, что вот сейчас из-за угла появится
статный мужчина с гладковыбритой головой, в пенсне и усиками как у
Гитлера. Он будет в лёгком белом костюме и белых же парусиновых туфлях.
В таких санаториях чувствуешь себя верным сталинцем, приехавшим на воды
перевести дух от изнуряющей борьбы с правым уклоном и иными вредными
«шатаниями» в партии. Здесь опасаешься того, что проснувшись ночью,
увидишь над собой призрак первого секретаря какого-нибудь обкома, сердце
которого в этом же номере когда-то не выдержало радоновых ванн и молодой
жены.
В таких санаториях обязательно есть заброшенная
танцплощадка, заросшие травой зрительские ряды летнего кинотеатра и
кошки, ожидающие у дверей столовой кусочка бледного диетического омлета.
И всё это – на фоне торжественных голубых елей.
А в номерах ещё сохранились старые памятки,
отпечатанные в 80-е или даже в 70-е годы, адресованные товарищам
отдыхающим санатория с брутально-профессиональным или
неуместно-идеологическим названием. Кое-где здесь ещё попадаются старые
тумбочки с тёмной полировкой и характерными бороздками, оставленными
пробками от «Буратино» или «Саян», а может быть «Байкала» или даже
новороссийской «Пепси-Колы».
Скрыть возраст таких домов отдыха почти невозможно.
И даже если новые хозяева возьмутся, например, облицевать вздутые
грибком стены санузлов модным и дешёвым пластиком, заменят водопровод и
подвесят потолок, у них ни за что не поднимется рука на метлахскую
плитку.
Если вы были в таком санатории, значит, почти
наверняка, вам уже исполнилось 40 лет. Потому, что если вам ещё нет
сорока, а вы всё-таки попали в такое место, то вряд ли вы заметите, что
здесь как-то необыкновенно грустно. Не скучно, а именно грустно.
Особенно осенью.
А всё началось тогда, когда я заметил, что мне
надоело море. Не в том смысле, что через 3-4 дня, как и всем, а
конкретно надоело. То есть, я понял, что могу вообще прожить без моря. И
одновременно с этим мне занравились горы.
Вот откуда берутся санатории, которых ты прежде
совершенно не замечал. Санатории, конечно, были, и что-то о них всё
время напоминало. Вот, например, мама ездила в Пятигорск: фото с орлом и
датой. Вот бабушка привезла кружку с совсем уже чуждой сегодня надписью
«Трускавец». Так что санатории, видимо, были и раньше, и даже касались
моей семьи, и я совершенно не заметил, когда они стали фактом и моей
жизни тоже. Эти заведения появились в ней вместе со словами и терминами,
которых я раньше даже не слышал: амбулаторная карта, КЭК, стол №5, и
самое катастрофическое – эпикриз.
В целом я не нашёл в санаториях ничего плохого.
Кое-что мне в них даже понравилось. Прежде всего, это внушаемая
окружающими вера, что всё здесь на пользу.
Но отчего же тогда мне так грустно, когда я бреду по
пустой алее осеннего парка, намеренно загребаю ногами светло-коричневые
и грязно-жёлтые листья, смотрю на старые запущенные беседки, закрытые
навсегда бюветы, полустёртые таблички пешеходных маршрутов, смотрю на
продрогших старушек с семечками и арахисом, на вечные кружки-поилки?.. Я
хватаю взглядом падающие листья, и мне хочется, чтобы аллея – сырая,
плохо освещённая, без лавок и с выбитыми кусками асфальта – никогда не
кончалась. Я знаю, что пока я иду по этой алее, я не умру. Я умру не
здесь, не сейчас, умру при других обстоятельствах и ощущениях. И это
действительно так. И потому на короткое время я обретаю бессмертие.
В грудь немного дует, противно попискивает туфель и
правой руке неудобно в одном кармане с одноразовым стаканчиком. Я почти
уже бросил курить. А хочется.
И почему-то здесь, можно сказать, в горах, в тишине
и покое, я вспоминаю море. Не то море, которое стало навязчивым,
изнуряющим, переполненным отвратительными красными туловищами, с
чудовищными песнями до 3-х часов ночи, а то море, которое ещё было
нормальным. В том море всегда была прозрачная вода и в ней видны были
медузы, по жёлтому песчаному дну в зыбких полосках солнечного света
бегали рачки-отшельники, и суетились стайки серебряных рыбок. В том море
даже был настоящий огромный якорь, весь поросший водорослями и
моллюсками. В том море легко и много плавалось, плечи обгорали, но
быстро проходили. И, вообще, было не понятно, что значит «отдыхать на
море»? Отдыхать от чего?
Каждый хранит своё первое детское воспоминание.
Может быть, оно и не первое, а второе или третье, нельзя ведь точно
сказать. Но мы его датируем, соотносим с какими-то другими событиями и
ведём от него отсчёт своего «я». У меня тоже есть такое событие. А
соотносится оно с поездкой на море, в город Таганрог. Вот там, на
песчаном пляже, на берегу мелкого Азовского моря и состоялось событие,
которое я могу датировать с точностью до трёх летних месяцев. Мне тогда
шёл четвёртый год.
Состоялось событие – это громко сказано. Просто
запомнилось и не забылось.
У меня была лодка с голубым дном и белыми бортами.
Родители купили её мне… Здесь надо сказать, что оказались мы в Таганроге
не просто так. Там жила мамина сестра с мужем и моим двоюродным братом,
которому тогда было года полтора-два. И ему тоже понравилась моя лодка.
Уже на пляже он занял её, а я не согласился. В результате я получил от
отца по пятой точке. Я не помню отчётливо того момента, когда отец меня
шлёпнул. Я помню следующий миг, когда мне стало необычайно обидно, и я
отошёл в сторону – из тени деревца, под которым сидели мои родители,
тётя, дядя и брат в моей лодке. Написал сейчас эти слова и понял, что
выходит так, что моё первое детское воспоминание – это чувство обиды?
Какой ужас! Нет, моя жизнь не была такой уж плохой. Но как же так вышло?
Я отошёл в строну – на солнцепёк. В нескольких шагах
я увидел красивый розовый цветок. Это было какое-то сорное растение,
кажется, чертополох (это я уже потом узнал). Я подошёл к цветку и
впервые в жизни поймал бабочку. Я осторожно схватил её за крылышки и
поднял. А там, на цветке, сидела ещё и пчела. Меня это несказанно
удивило. Вот и всё событие.
Я ещё много чего запомнил из той поездки: и жёлтого
плюшевого медведя моего брата, и рисунок на клеёнке, постеленной на
кухонном столе, их шершавый диван и ковёр над ним. А ещё я запомнил
трамваи, которых не было в нашем городе. Особенно врезалась в память
картина, когда я смотрел в заднее окно первого вагона на прицепной
второй вагон, где было пустое место вагоновожатого.
Так что, как ни крути, а с морем связаны мои первые
детские воспоминания. По крайней мере, я так считаю.
После Таганрога мы не ездили на побережье лет
восемь. По меркам детской жизни это очень большой срок. Настолько
большой, что когда мы приехали в Анапу, и родители торжественно сообщили
мне, что вот сейчас я увижу море, то у меня было полное впечатление
того, что я увижу море впервые. Оно мне понравилось. Море не обмануло
моих ожиданий. Мелкий песчаный пляж, ласковое солнце, тёплая вода, что
было ещё нужно? Тем более, я обнаружил, что у меня как-то само собой
получается держаться на воде. Вот так я научился плавать.
Родители тоже дорвались до пляжа. Причём так, что в
первый же день мама сильно перегрелась и на следующее утро, прямо на
моих глазах, упала в обморок. Вот это испытание, скажу я вам. Отец
сильно испугался того, что мама умрёт, и когда она пришла в себя, то
через минуту он и сам рухнул без сознания. Я понимаю, что это выглядит
не очень-то правдоподобно, но так было на самом деле. Я ничего не
присочинил.
В ту же поездку я чем-то отравился. Меня много и
натужно рвало. Меня отпаивали чаем, и он так мне опротивел, что я не мог
пить его несколько лет. Потом забылось.
И что это был за отдых? Километровые очереди в
единственную на весь пляж чебуречную, ночёвки на раскладушках в
деревянных сараях, покрытых рубероидом, самостоятельная готовка обедов
или случайный перекус... Из этой поездки мы привезли ящик иранского
кишмиша. Это изюм, только с косточками. Ящик! Ящик этой ерунды! А
потому, что «давали», и очередь была небольшой. Этот ящик я помню
отлично: светло-серый картон в надписях и рисунках красного и зелёного
цветов, внутри упаковочная бумага, а в ней кишмиш…, половину которого
пришлось потом выбросить.
И всё равно море было прекрасным, и лето без него
казалось потерянным. Сама дорога к морю была преисполнена каким-то
безмятежным и, кажется, совершенно беспричинным счастьем, когда что-то
сладко замирало в животе, и вся предшествующая жизнь уж если и не
исчезала, то совершенно бледнела и выцветала в сравнении с ближайшими
двумя неделями и всеми последующими годами. А ведь их будет ещё
очень-очень много. Почти бесконечно много. Их будет так много, что
трудно себе представить: даже больше, чем до 2000-го года. Само по себе
это почти невозможно осознать, потому, что 2000-ый год будет аж после
армии (причём тоже далеко не сразу).
Море радовало меня ещё долго. Мне не сложно сказать,
когда это кончилось, так же, как несложно вспомнить когда и чем для меня
кончилось детство на море.
В то лето я окончил школу, и всё как-то не
заладилось. Я хотел поступать в мореходку. Начал оформлять медицинскую
справку по форме 86-У, но меня быстро забраковали из-за искривлённой
перегородки носа. Когда я был уже готов лечь на операцию, вдруг
заупрямились родители, очевидно, до последнего надеявшиеся, что море –
это у меня не всерьёз. В результате они заставили меня сдать документы в
один вуз, на такой факультет, где нужно было сдавать физику и
математику. В мореходку их тоже нужно было сдавать, но это же МОРЕХОДКА.
Устные экзамены я сдал на четвёрки, а контрольную провалил. Отец был вне
себя. Он обвинил меня в том, что я сделал это нарочно, чтобы уже в
середине августа поехать на море. Намечалось ехать без меня, но ничего
уже не поделаешь, пришлось брать с собой.
В первый же вечер, на соседней базе отдыха, я
встретил своего уже бывшего одноклассника, в первый же вечер мы пошли на
танцы, и в первый же вечер под популярную уже тогда песню «Машины
времени» «За тех, кто в море», нам накостыляли местные. Их было человек
десять, и о сохранении своего лица в такой ситуации можно было думать
только в буквальном смысле слова. У меня это получилось посредственно –
мне сильно разбили губу. Родители были в шоке, особенно мама.
На следующий день я тщательно заточил электрод,
первоначально приготовленный для охоты на бычков и морских собачек, и
все оставшиеся дни проносил его прикреплённым к поясу, на тот случай,
если встречу кого-либо из этих уродов. Конечно, не встретил.
Последний летний отдых «перед армией» был испорчен.
Я тогда был очень зол, а ещё больше раздосадован тем, что свидетелем
всего этого мордобоя стал мой одноклассник, несмотря на то что ему тоже
досталось. Но досталось-то ведь меньше, чем мне. И все эти переживания
складывались в трагедию вселенского масштаба. А ведь меньших трагедий
тогда и не бывало. Каждая из них перечёркивала всю прошлую, а самое
страшное – будущую жизнь, ложась несмываемым пятном на мою репутацию,
непоправимо подрывая мой авторитет в глазах одноклассников и соседских
пацанов.
И должно было пройти ещё очень много лет и много
вселенский трагедий, очень много проговорённых истин, прочитанных книг
и, к сожалению, написанных стихов, чтобы я действительно научился верить
в то, что через десять лет всё это не будет иметь никакого значения. Да,
какое там через десять!..
Почему же я вспоминаю всё это? Вспоминаю сегодня,
когда уже давно знаю, от чего надо отдыхать, где, как и сколько это
стоит?
Почему я вспоминаю своих родителей в ту злополучную
поездку в Анапу, из которой самым приятным оказался впоследствии только
наполовину съеденный ящик иранского кишмиша?
Зачем мне нужно помнить это? Почему это лезет мне в
голову и затеняет усыпанные коричневой и жёлтой листвой мокрые дорожки
парка одного старого санатория? Не старого-престарого, а просто старого,
наверное, ещё довоенного…
Почему?
Вернуться к списку рассказов
Сообщение от: lostorn ????-??, ??? ???????? ?????? ?????? ?????!Сообщение от: ?????? ???????, ????? ?????????? ???????!
|